Найти

Результаты поиска

• Между киборгом и личинкой: Замкнутый круг человека эпохи постгуманизма

  8 p.

  Андрей Чукуров

  Views:

  213

  В представленной статье раскрываются причины и особенности перехода к эпохе постгуманизма, ее характеристики и смысловое наполнение. Мы также анализируем критику классического гуманизма и выявляем взаимосвязь концептов «трансгуманизм» и «постгуманизм». В ситуации, когда постоянная идентичность невозможна и человек переходит к «текучей», «нестабильной» идентичности, Воображаемое становится главным ориентиром процесса самоидентификации. Человек не справляется с вызовами нашего времени и осознает свою неполноценность. По этой причине он пытается улучшить себя с помощью доступных бодимодификаций. Однако этот процесс в свою очередь вызывает у него новую паническую атаку из-за потенциальной потери контроля над телом. В ходе анализа, мы переходим к рассмотрению самого противоречивого и специфического явления популярной культуры - «боди-хоррора». С нашей точки зрения, боди-хоррор позволяет вывить глубинные пласты человеческого сознания; именно этот жанр показывает, что современный человек наследует многие страхи из древнейших времен.

• Функция «авторской маски» в романе «Душа патриота, или Различные послания к Ферфичкину» Евгения Попова

  Аннамария Вашш

  Views:

  151

  Игра с фигурой автора не является постмодернистской находкой. В качестве более ранних примеров можно привести трактат «Или-или» Канта, «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», или «Огненный ангел» Валерия Брюсова. Тем временем предисловие романа Попова доказывает, что в постмодернизме это игра переходит на новый уровень. Автор,  который в модернизме исчезает, отрекаясь от традиционных авторских обязанностей, в постмодернизме возвращается, чтобы заново занять свое старое место. Но делает он это уже не всерьез, а прячась за маской автора – замечает Мамгрен, введший термин «авторская маска» в научный дискурс. В нашем анализе мы определяем, что в романе Попова функция авторской маски заключается впародировании традиционных концепций авторства. С помощью фигуры Евгения Анатольевича роман высмеивает, с одной стороны биографический подход литературной критики (в соответствии с которым реальный автор играет решающую роль в понимании текста), а с другой – концепцию образа автора, введенную Виноградовым, и ее последующие варианты (согласно которым мысль произведения непостижима без раскрытия абстрактного автора).  Этим Попов подчеркивает, что к литературному произведению нельзя обращаться как к источнику неопровержимой истины.